Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня! - Страница 23


К оглавлению

23

Глухой Черт осторожно выглянул. Внизу, во дворе, уже крутился подозрительный ишак.

Стартовали с крыши сразу на второй подкосмической скорости; Бел Амору с непривычки чуть ноги не оторвало. Наверное, из бесрайона этот старт никто не заметил — иначе тут же вызвали бы ишаков-перехватчиков в таких же штурмовках.

Через несколько секунд вошли в облака. Нет, их не заметили…

А впрочем… Нет, никому в голову не могло прийти, что бесы разгуливают в подкосмосе в штурмовых скафандрах. А впрочем…

Вышли на орбиту, затаились в тени ржавого заброшенного ретрансляционного спутника и стали дожидаться «Вечернего экспресса». Глухой Черт потребовал особого внимания и принялся объяснять какие-то совсем уж абстрактные вещи: он ткнул пальцем в Бел Амора, принял вдохновенную позу задумчивости (рука на челе, глаза прикрыты), потом похлопал себя по карманам и почесал большой и указательный пальцы. Бел Амор поднатужился и сообразил: «Когда получишь талант поэта, придется отдавать долги».

— Кому и сколько я должен?

«Долги обществу, балда! Пуф-пуф! Бах-ба-бах! Оружие! С оружием в руках!»

— Стрелять не умею.

«Врешь! — беззвучно кричал Глухой Черт. — Я за тобой давно наблюдаю! Чуть тебя не прирезал, подумал, что ты стукач. А ты концы рифмуешь! Нам такие нужны! За свободу бесов с оружием в руках!»

— Я к политике никакого отношения, — выпутывался Бел Амор из новой халепы (стукачом он не стал, но и быть патриотом не хотелось; вообще, не хотелось ни во что ввязываться).

«Ладно, будешь действовать словом, — великодушно порешил Глухой Черт. Ля-ля!… За свободное Подпространство! Нам такие даже больше нужны».

Приближался «Вечерний экспресс». Глухой Черт мигнул красным фонариком. Далеко в стороне промчался патрульный катер… Нет, не за ними. За ними, кажется, никто не гонится.

Космодром, конечно, уже оцеплен, а их приметы разосланы, но никому не приходит в голову искать их здесь, на орбите.

Шмонают там, внизу на дорогах, такси, автобусы и подземку…

Кто он, этот Глухой Черт? Кто он такой, если хранит на чердаке в бесквартале штурмовые ишачьи скафандры и запросто останавливает «Вечерний экспресс», идущий к Ядру Системы?

11

«Вечерний экспресс» (немытая коробка, доживающая свои дни на силовых ухабах этой бесталанной провинции) притормозил, и Бел Амор с Глухим Чертом вскочили в заранее приоткрытый шлюз. Их встретила смазливая стюардесса в элегантном дамском скафандре и провела в служебный салон вне видимости пассажиров. Там она прибрала их доспехи и сняла скафандрик, оставшись в одном кружевном белье (в таком виде и разгуливала по салонам). Бел Амор тут же по уши влюбился в нее, а Глухой Черт подмигнул и ободряюще воспроизвел тот неприличный жест, из-за которого пострадал сегодня биржевой кассир.

— Руки держим при себе, договорились? — сказала Матильда (это имя было вышито на карманчике скафандра). — Это вы в лотерею талант выиграли? Значит, будете всю жизнь рифмовать?… Скука… Но тоже занятие. Сейчас нас поздравит командир. Экипаж знает, что вы мой жених. Да, да, жених, у тебя плохой слух? Раз в сезон каждый член экипажа имеет право провезти в «Экспрессе» одного родственника. Жених — это что-то вроде родственника, верно? Наш командир, хотя и не питает любви к бесам, но без предрассудков. Сочувствует. Он направляется к нам. Улыбайся. Не вздумай волочиться за мной по-настоящему… Я сама скажу, когда захочу…

Командир поздравил жениха и невесту. Бел Амору даже говорить не пришлось. Он, командир, счастлив познакомиться с поэтом, или, во всяком случае, с бесом, собирающимся поэтом стать. Система оскудела поэтами, вы не находите?

Нет, рифмуют, конечно… «Грозы-стервозы…» Да что толку?

Немудрено, с тех пор как началась эта гонка за бессмертием, все как будто оглохли и онемели. Живого слова не услышишь, кроме мата. Он, командир, сделает все, от него зависящее…

А это кто с вами? Брачный свидетель? Один из тех, кто оглох и онемел?…

Когда словоохотливый командир удалился, Матильда принесла жениху и свидетелю скромный звездолетный ужин — чай с пирожками. Они ели сегодня впервые.

— Теперь ты — наш! — объяснила Матильда, поправляя опавшую бретельку лифчика. — А ты ничего, скромный. Не сердись. Я б тебе отдалась, но сейчас не время. Потом, ладно? Твой спутник — командир боевой подпольной организации бесов. Законсервирован, законспирирован и замаскирован, но сегодня решил раскрыться и стать твоим личным телохранителем. Его настоящего имени никто не знает, даже я. Большого ума бес. Отличный организатор, агитатор и пропагандист.

— Кто агитатор-пропагандист?! — поразился Бел Амор. — Он же говорить не умеет — не то что двух слов связать!

— Но он тебе все здорово объяснил… Слова — пустой звук. Голая мысль в чистом виде — вот его идеал. Он умеет донести голую мысль в чистом виде… Телепатия, спрашиваешь? Не знаю. Он все слышит и умеет говорить, но дал обет молчания до полного освобождения бесов! Это — мужик! Ему б я тоже отдалась!

Бел Амор, жуя пирожок, с уважением поглядел на Глухого Черта.

«Не знаю, о чем вы там говорите, но женщина не права, — всем своим видом отвечал Глухой Черт. — В начале было Слово, и слово будет в конце. Потому-то я и молчу — о чем говорить в промежутке, зачем городить слова? Пусть говорят поэты; поэзия бессмертна — она спасет мир. Ты во что бы то ни стало должен добыть талант поэта, и тогда мы освободим бесов. Я доведу тебя до Лотерейного Центра. Не беспокойся, стрелять тебе не понадобится. Стрелять и резать буду я, а тебе достаточно ядерной гранаты… — Глухой Черт утер рукавом губы, допил чай и протянул Бел Амору сверток. — На, держи… Видишь проволочку? Дернешь за проволочку — выскочит иголочка. Подорвешь себя в Лотерейном Центре в случае необходимости. Смерть — моментальная и без мучений. Ты ведь об этом мечтал?»

23